Евгений Евтушенко «Афганский муравей»
Русский парень лежит на афганской земле.
Муравей-мусульманин ползёт по скуле.
Очень трудно ползти… Мёртвый слишком небрит,
и тихонько ему муравей говорит:
«Ты не знаешь, где точно скончался от ран.
Знаешь только одно — где-то рядом Иран.
Почему ты явился с оружием к нам,
здесь впервые услышавший слово „ислам“?
Что ты дашь нашей родине — нищей, босой,
если в собственной — очередь за колбасой?
Разве мало убитых вам, — чтобы опять
к двадцати миллионам ещё прибавлять?»
Русский парень лежит на афганской земле.
Муравей-мусульманин ползёт по скуле,
и о том, как его бы поднять, воскресить,
муравьёв православных он хочет спросить,
но на северной родине сирот и вдов
маловато осталось таких муравьёв.
Леонид Молчанов «Ответ на стихотворение Евгения Евтушенко „Афганский муравей“»
Я много Ваших строк перечитал, —
Меня господь терпеньем не обидел, —
И всякое, представьте, ожидал,
Но этого, признаться, не предвидел.
Я представляю, как в тиши Москвы,
Куря и нервно комкая листочки,
В патриотическом порыве Вы
У Музы вырывали эти строчки.
Конечно, фактов нету горячей.
Представьте — в небе сполохи заката,
Афганский мусульманин-муравей
И тьма вопросов мертвому солдату…
Вы рассчитали все, ошибки нет —
Солдат убит, нелепо и ужасно.
Он, может быть, и дал бы Вам ответ,
Но, к сожаленью, мертвые безгласны.
За них — за всех безгласных и глухих,
Погибших в белом пламени разрывов,
Отвечу я — оставшийся в живых.
И думаю, так будет справедливо.
Солдат погиб — в бою иль на посту,
А муравей-философ рассуждает:
Зачем пришли вы в эту нищету,
Коль у самих забот сейчас хватает?
Ну, что ж, вопрос хороший Вы нашли.
Ответьте ж мне — я оценю Ваш опыт:
Зачем тогда в Испанию мы шли?
Зачем мы в сорок пятом шли в Европу?
Зачем тогда все это нужно нам?
Зачем же мы, во что бы то ни стало,
Поддерживали Кубу и Вьетнам? —
Своих забот нам и тогда хватало!
Я помню, как цветы бросали нам
И как нас со слезами провожали.
Вы тоже это видели бы там,
Но Вы туда — увы! — не приезжали…
Вы в это время где-то под Москвой
Хвалебные поэмы сочиняли
И в очереди там за колбасой,
Я думаю, ни разу не стояли.
Я никого ни в чем не упрекал,
Когда мы пыль афганскую глотали,
Но почему же те, кто там бывал,
Совсем другие строки написали?!
Я понимаю, из Москвы видней
И рыжий склон, и алые закаты,
И как ползет афганский муравей
По жесткой скуле мертвого солдата.
Дерзайте же! Пытайте мертвецов,
Ушедших навсегда в объятья смерти.
Пишите про афганских муравьев.
Теперь все можно, а бумага — стерпит…
Русский парень лежит на афганской земле.
Муравей-мусульманин ползёт по скуле.
Очень трудно ползти… Мёртвый слишком небрит,
и тихонько ему муравей говорит:
«Ты не знаешь, где точно скончался от ран.
Знаешь только одно — где-то рядом Иран.
Почему ты явился с оружием к нам,
здесь впервые услышавший слово „ислам“?
Что ты дашь нашей родине — нищей, босой,
если в собственной — очередь за колбасой?
Разве мало убитых вам, — чтобы опять
к двадцати миллионам ещё прибавлять?»
Русский парень лежит на афганской земле.
Муравей-мусульманин ползёт по скуле,
и о том, как его бы поднять, воскресить,
муравьёв православных он хочет спросить,
но на северной родине сирот и вдов
маловато осталось таких муравьёв.
Леонид Молчанов «Ответ на стихотворение Евгения Евтушенко „Афганский муравей“»
Я много Ваших строк перечитал, —
Меня господь терпеньем не обидел, —
И всякое, представьте, ожидал,
Но этого, признаться, не предвидел.
Я представляю, как в тиши Москвы,
Куря и нервно комкая листочки,
В патриотическом порыве Вы
У Музы вырывали эти строчки.
Конечно, фактов нету горячей.
Представьте — в небе сполохи заката,
Афганский мусульманин-муравей
И тьма вопросов мертвому солдату…
Вы рассчитали все, ошибки нет —
Солдат убит, нелепо и ужасно.
Он, может быть, и дал бы Вам ответ,
Но, к сожаленью, мертвые безгласны.
За них — за всех безгласных и глухих,
Погибших в белом пламени разрывов,
Отвечу я — оставшийся в живых.
И думаю, так будет справедливо.
Солдат погиб — в бою иль на посту,
А муравей-философ рассуждает:
Зачем пришли вы в эту нищету,
Коль у самих забот сейчас хватает?
Ну, что ж, вопрос хороший Вы нашли.
Ответьте ж мне — я оценю Ваш опыт:
Зачем тогда в Испанию мы шли?
Зачем мы в сорок пятом шли в Европу?
Зачем тогда все это нужно нам?
Зачем же мы, во что бы то ни стало,
Поддерживали Кубу и Вьетнам? —
Своих забот нам и тогда хватало!
Я помню, как цветы бросали нам
И как нас со слезами провожали.
Вы тоже это видели бы там,
Но Вы туда — увы! — не приезжали…
Вы в это время где-то под Москвой
Хвалебные поэмы сочиняли
И в очереди там за колбасой,
Я думаю, ни разу не стояли.
Я никого ни в чем не упрекал,
Когда мы пыль афганскую глотали,
Но почему же те, кто там бывал,
Совсем другие строки написали?!
Я понимаю, из Москвы видней
И рыжий склон, и алые закаты,
И как ползет афганский муравей
По жесткой скуле мертвого солдата.
Дерзайте же! Пытайте мертвецов,
Ушедших навсегда в объятья смерти.
Пишите про афганских муравьев.
Теперь все можно, а бумага — стерпит…
Комментарии
Отправить комментарий